Отправлено: 29.11.09 16:47. Заголовок: Абхазская диаспора

 Отправлено: 05.12.09 22:20. Заголовок: БХАЗСКАЯ ДИАСПОРА ВО..

БХАЗСКАЯ ДИАСПОРА ВО ВНУТРЕННЕЙ И ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ АБХАЗИИ

Вячеслав Чирикба
(Лейденский университет).

В результате русско-кавказской войны бо?льшая часть абхазо-адыгского этноса Западного Кавказа во второй половине 19 века оказалась отколота от своей исторической Родины и вынуждена была бежать на чужбину, на обширные просторы Османской империи. Таким образом, вот уже более 150 лет обе части абхазского народа развиваются в двух различных территориальных и политических измерениях – в Абхазии, которую они считают своей общей Родиной, и в Диаспоре, преимущественно в Турции, а также в ряде стран Ближнего Востока – Сирии, Иордании и др. Колонии турецких и, в меньшем числе, ближневосточных абхазов имеются также в Западной Европе, США, Канаде и Австралии.
Общее число абхазов в Диаспоре неизвестно. Оценки количества абхазов в Турции колеблются от 200 тысяч до 700 тысяч. Официальных турецких данных на этот счет нет, ибо по турецкой конституции все мусульманские граждане страны являются турками. В результате своей исследовательской работы в Турции я насчитал более 200 абхазо-абазинских сел, которые располагаются в двадцати провинциях (Adana, Amasya, Bal?kesir, Bilecik, Bingol, Bolu, Bursa, Corum, Eskisehir, Istanbul, Kocaeli (Izmit), Kutahya, Manisa, Sakarya, Samsun, Sinop, Sivas, Tokat, Yozgat, Zonguldak). В Турции представлены все абхазо-абазинские группы, которые можно разделить на три подгруппы: апсуа (т.е. собственно абхазы), количественно самая значительная группа, ашвуа (абазины-тапанта) и промежуточная между ними группа ащьхаруа, которая по языку ближе к группе апсуа, а по культуре – к группе ашвуа. К группе апсуа относятся такие сообщества, как бзыпцы, абжуйцы, гумцы, абжаквинцы, цабальцы, садзы, цвиджы, псхувцы и ахчипсы. Они говорят на близких между собой диалектах и говорах и обладают общеабхазским самосознанием.
Говоря об эволюции политической роли абхазской и, в целом, северокавказской диаспоры в Турции, можно сказать, что она пережила несколько этапов. Адыги, абхазы и убыхи, в основном известные под общим именем «черкесов», играли выдающуюся роль в жизни султанского двора, администрации и особенно в армии Османской империи. Во время младотурецкой революции в кругу влиятельных сподвижников Мустафы Кемаля, более известного под прозвищем Ататюрк (Отец Турок) также были абхазы и адыги. Соратник Ататюрка Рауф Орбай, чья абхазская фамилия была Ащхаруа, одно время занимал пост премьер-министра Турции. Как выяснили абхазские историки, после русской большевистской революции 1917 года важную роль в установлении хороших отношений между Советской Россией и Турцией сыграли видные абхазские большевики Лакоба и Эшба, действующие через посредство абхазской диаспоры. Однако в дальнейшем разногласия с Ататюрком по поводу сущности нового турецкого государства привели северокавказцев к разрыву с Отцом Турков и к значительным репрессиям последнего против кавказцев. Роль кавказцев еще более ослабла после военного переворота в Турции в 1980-м году и репрессий против кавказских культурных институтов.
Перестройка Горбачева и падение железного занавеса открыли новые перспективы для общения диаспоры с кавказской родиной. Между Абхазией и Турцией стали осуществляться морские пассажирские перевозки и впервые после почти ста лет полной изоляции друг от друга, абхазы получили возможность свободно посещать своих соплеменников в Абхазии и в Турции, отыскивать родственников и заводить друзей. Этапным стал визит спикера Абхазского парламента Владислава Ардзинба в Турцию в 1991 году, когда он был принят рядом министров и главами некоторых оппозиционных партий.
Грузино-абхазская война 1992-1993 гг. всколыхнула до основания северокавказскую диаспору во всем мире и открыла нынешний поистине революционный этап в жизнедеятельности зарубежных северокавказских обществ. Сразу после начала войны началось движение добровольцев из Турции и Сирии, которые прибывали в Абхазию для оказания военной помощи сражающимся за независимость соотечественникам. В этот период турецкое правительство занимало официально прогрузинскую политику, несмотря на симпатии большинства населения Турции, а также турецкой прессы в этом конфликте именно на стороне Абхазии. С другой стороны, Турция не препятствовала отправке в Абхазию добровольцев, сбору финансовых средств для помощи Абхазии и массовым кампаниям протеста, невиданным и немыслимым в этой стране после военного переворота 1980 года, которые регулярно проводились во всех главных городах Турции.
По окончании войны, между Турцией и Абхазией функционировало прямое пассажирское морское сообщение. Однако спустя некоторое время, в 1996 г., по настоянию Грузии Турция закрыла этот важнейший канал сообщения между гражданами Абхазии и Турции, практически присоединившись к всеобъемлющей блокаде Абхазии, принятой по настоянию Грузии странами СНГ. Вместе с тем, грузовые перевозки между двумя странами, связанные с важным для Турции импортом из Абхазии лома цветного металла, высококачественной и дешевой абхазской древесины, а также высококачественного угля, никогда не прекращались и осуществляются поныне. Необходимо отметить, что после закрытия Ельциным российско-абхазской границы в 1994 г. и вплоть до конца 90-х годов, коммерческие морские поставки горючего, пищевых продуктов и медикаментов из Турции играли важную роль в поддержании жизнедеятельности оказавшегося в почти полной российско-грузинской блокаде населения Абхазии.
В целом, связь Абхазии с соотечественниками в Диаспоре чрезвычайно затруднилась и основным путем сообщения последних с Абхазией стала граница по реке Псоу, т.е. через Россию. Последняя, получив в свои руки монопольный контроль над передвижением людей в Абхазию и из нее, создавала значительные трудности для пересечения границы стремящимся вернуться на землю предков турецким и ближневосточным абхазам. Те же репатрианты, которые уже были в Абхазии, обзавелись семьями и работой, оказались как бы заключенными в клетке, не имея возможности выезжать из Абхазии через Россию для посещения стран своего рождения, так как рисковали в этом случае надолго остаться вне Абхазии при попытке возвращения через непроходимую границу.
После начала войны в Чечне не только репатрианты, но и все взрослое мужское население Абхазии благодаря политике Ельцина стало невыездным, и это - несмотря на прямое нарушение одного из основополагающих прав человека, зафиксированного в хартиях ООН, которое гласит, что любой человек обладает правом свободно покидать свою страну и свободно в нее возвращаться. К сожалению, саму ООН это серьезное нарушение одного из основных прав человека в Абхазии тогда нисколько не озаботило.
В то же время в Турции, в среде диаспоры, особенно среди старшего поколения, постепенно укоренилось мнение, что устроить новую жизнь в Абхазии чрезвычайно трудно. Более того, некоторые считали, что кавказские абхазы изменились под влиянием условий жизни в России и в Советском Союзе и даже утратили какие то традиционные ценностные ориентиры, которые составляют важнейшую часть абхазского этикета Апсуара. Некоторые стали считать, что это уже не та Абхазия, которую их предки покинули, и вернуться в которую мечтали поколения потомков изгнанников со своей родины. Прежний идеальный образ страны Апсны, населенной идеальными людьми апсуа, которые живут, руководствуясь исключительно древними традициями и морально-этическим кодексом апсуара, при знакомстве с реальной Абхазией и реальными абхазами значительно померк. Абхазия оказалась обычной, хотя и необычайно красивой страной, населенной обычными людьми, со всеми их плюсами и минусам, правда, говорящими на абхазском языке, а вовсе не некой счастливой и недостижимой Шангри-ла.
Разочарование было настолько велико, что многие так и не смогли простить реальным абхазам и реальной Абхазии крушения этого поддерживаемого вот уже 150 лет идеализированного облика кавказской прародины. Усугубляли это впечатление и весьма конкретные печальные эксцессы, связанные с послевоенным разгулом преступности, жертвами которой стали и репатрианты. Гнетущее впечатление на зарубежных абхазов оказывали и оказывают также нередкие случаи коррупции в Абхазии, а также правовая и социальная незащищенность репатриантов.
Однако в настоящий момент ситуация начинает стремительно меняться. На сцену выходит новое поколение турецких абхазов, новая национально-ориентированная абхазская элита. Я бы назвал это молодое поколение «прагматическим», или «реалистическим», в отличие от прежнего «романтическо-идеалистического». Это, в основном, люди двадцати-тридцати лет, со средним специальным, а чаще высшим образованием. Хотя они и сохраняют вполне объяснимый идеализированный облик кавказской прародины, тем не менее, они обладают вполне трезвым взглядом и на нынешних абхазов и на те объективные трудности, с которыми сталкивается пережившее войну молодое абхазское общество. За редким исключением, они плохо или вовсе не владеют родным языком, однако они прекрасно образованы и обладают высоким уровнем национального самосознания. Именно эти молодые люди в недалеком будущем и составят новую турецко-абхазскую интеллектуальную и политическую элиту и через определенное время сформируют политически более сильное проабхазское лобби в Турции.
Абхазская диаспора в Турции ныне прекрасно организована, отделения абхазских культурных обществ или клубов (дернеков) имеются во многих крупных городах Турции. Она входит в федерацию северокавказских культурных организаций, в рамках которой осуществляются тесные связи с другими северокавказскими диаспорами, прежде всего, с насчитывающей несколько миллионов и обладающей значительными политическими и финансовыми ресурсами адыгской диаспорой. Северокавказцы – весьма лояльные турецкие граждане; в отличие от других этнических групп, в первую очередь курдов, они не требуют культурно-территориальной автономии. Их цели в основном являются культурно-просветительскими – поддержание родного языка, традиций, культуры, песен и танцев, организация концертов, фестивалей и выставок, конференций и круглых столов, публикация различных изданий, а также осуществление культурных связей и контактов с кавказской родиной и поддержание основополагающей идеи возвращения на землю своих предков.
Такой характер деятельности северокавказских обществ в Турции обусловливает, в целом, благожелательное отношение к ним нынешних турецких властей. Стремясь стать членом Евросоюза, Турция под давлением последнего вынуждена была недавно пойти на некоторые уступки этническим и языковым меньшинствам в плане предоставления им ограниченных культурных прав, например, публикации изданий на собственных языках, организации курсов родного языка и даже предоставления радио- и телевизионного эфира для вещания на родных языках. Все это является значительным прогрессом в общем поступательном процессе демократизации турецкого общества.
Турецкая политика по отношению к Абхазии характеризуется определенной двойственностью. Дипломатически государство всецело стоит на стороне Грузии, поддерживая сомнительный тезис о ее территориальной целостности. Сомнительный, поскольку нельзя поддерживать того, чего в природе нет: как мы хорошо знаем, прежняя Грузинская ССР фактически давно уже распалась на три независимых друг от друга государства и игнорировать эту политическую реальность долгое время вряд ли будет возможно. С другой стороны, Турция с пониманием относится к озабоченностям своих граждан северокавказского происхождения и не препятствует ни их общению с Кавказом, ни посещению страны северокавказцами и организацию ими там культурных мероприятий. В целом, правительство не может игнорировать мнения все набирающего силу северокавказского лобби, которое после войны в Абхазии и двух войн в Чечне неимоверно усилилось как политически и организационно, так и с точки зрения людских, интеллектуальных и финансовых ресурсов. С другой стороны, одним из результатов войны в Абхазии стало то, что она всколыхнула не только северокавказские сообщества в Турции, но и ее прежде почти незаметную, но весьма значительную мусульманскую грузинскую общину, которая стала энергично работать над созданием все набирающего силу прогрузинского лобби. Уже сейчас, как отмечают турецкие политологи, кавказские конфликты имеют прямые последствия для внутренней ситуации в Турции. Так, грузино-абхазский конфликт отражался в виде панельных дискуссий на турецком телевидении и в растущей неприязни между абхазской и грузинской общинами в Турции, ранее абсолютно не наблюдаемой. Все это, по мнению турецких аналитиков, оказывает влияние даже на политиков, которые в свою очередь пытаются оказать влияние на МИД и правительство Турции.
Неразрешенность конфликта с Грузией повышает роль и значение диаспоры в плане безопасности Абхазии. В случае развязывания Грузией новой войны следует ожидать максимального и весьма эффективного вовлечения всей многомиллионной северокавказской диаспоры Турции и Ближнего Востока как в военное противостояние агрессору путем прямого участия диаспоры в обороне Абхазии, так и в организацию сбора значительных финансовых средств, а также мощной кампании протеста в Турции, в странах Ближнего Востока, в Западной Европе и в Америке. В целом, нет никакого сомнения, что в случае новой агрессии Грузии против Абхазии, реальность которой неимоверно возросла с приходом к власти воинственного режима Саакашвили - Окруашвили, всецело поддерживаемого не менее воинственной администрацией США, весь регион юга России и вся территория Турции, а также частично страны Ближнего Востока будут затронуты этой войной. Следует добавить, что военные действия на территории Абхазии поставят под прямую угрозу многочисленные региональные экономические проекты, в том числе и Баку-Джейхан, о безопасном функционировании которого как на территории Грузии, так и Турции во время военных действий, видимо, придется просто позабыть.
Учитывая все эти непростые факторы, является весьма желательным, чтобы Турция, которая оказывает Грузии значительную военную помощь, как в обучении грузинской армии, так и в оснащении ее современным вооружением и военными кораблями, обусловила эту помощь обязательством Грузии мирного решения грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов и неприменения турецкой военной помощи для военного решения проблемы Абхазии и Южной Осетии.
Последняя важная тема, которую я хотел бы затронуть, это проблема репатриации в Абхазию наших соотечественников, потомков беженцев периода русско-кавказской войны и колониальной политики царизма, которые являются гражданами Турции и ряда арабских стран.
Уже в последние годы Советского Союза начался процесс репатриации на свою историческую родину турецких и частично сирийских и иорданских абхазов. Но по объективным причинам, а именно, закрытости от внешнего мира советского государства, тогда он не смог принять широкого масштаба. После войны в Абхазии большинство из прибывших из Турции и стран Ближнего Востока добровольцев остались в республике. К великому сожалению, экономические трудности, невозможность, ввиду блокады, свободного въезда в Абхазию и выезда из нее, а также серьезные проблемы безопасности внутри республики вынудили многих вернуться в те страны, откуда они прибыли. Другие же остались, обзавелись семьями, стали строить новую жизнь.
Было бы преувеличением сказать, что представители диаспоры играют большую роль во внутренней жизни Абхазии. Все еще имеются существенные адаптационные трудности для этой группы: зачастую плохое знание русского языка, который играет важную роль во всех сферах жизни в Абхазии, трудности с нахождением работы и с карьерным ростом, ряд других проблем. 60 % всех проживающих ныне в нашей республике репатриантов задействованы в том или ином бизнесе. Традиционно одно место в абхазском парламенте зарезервировано для представителя диаспоры. Ранее депутатом был Октай Чкотуа, ныне это Раджи Авидзба. Имеется несколько репатриантов в правительстве Абхазии. Скромная роль репатриантов в структуре нашего общества обусловлена их в целом незначительным числом, а также отмеченными выше адаптационными трудностями.
Абхазское общество кровно заинтересовано в успешности процесса репатриации своих соотечественников. Помимо восстановления исторической справедливости и возвращения потомков депортированных с родины абхазов, репатриация призвана восполнить колоссальные для маленькой Абхазии потери тысяч молодых людей погибших во время войны за независимость. Нынешний низкий уровень рождаемости также является результатом той войны и послевоенных экономических трудностей. В целом, репатриация соотечественников может хоть в какой-то мере улучшить весьма неблагоприятную демографическую ситуацию в стране. Большинство репатриантов – это молодые люди, находящиеся, как правило, в репродуктивном возрасте, которые ищут брачных партнеров, как правило, среди местного абхазского населения, что означает, что их дети уже будут полностью адаптированными и не будут испытывать эмигрантского дискомфорта или даже дискриминации. Кроме того, это контингент готовых специалистов, окончивших средние специальные или высшие учреждения. Они обладают общеабхазским менталитетом, и готовы, в случае необходимости, защищать Родину. Их родственные и экономические связи со страной рождения благоприятны для укрепления международного и экономического положения Абхазии.
Несмотря на все еще не вполне благоприятную внутреннюю экономическую ситуацию, процесс репатриации продолжается, хотя и медленными темпами. Следует сказать, что репатриационный ресурс молодого и социально активного абхазского населения в Турции довольно высок. Можно полагать, что при благоприятных условиях уже сейчас в Турции и в странах Ближнего Востока имеется контингент в количестве около 5 тысяч молодых людей, которые хотели бы приехать в Абхазию и начать строить здесь свою жизнь.
Другой вопрос, готова ли к этому сама Абхазия и в плане инфраструктуры, и в плане трудоустройства, и в плане оказания помощи в социально-психологической адаптации наших новых сограждан. Как подчеркивают сами репатрианты, не финансовые трудности играют главную роль в ряду проблем, с которыми они сталкиваются при переезде в Абхазию, а именно их социальная адаптация и востребованность в новом обществе. И здесь может помочь опыт других стран, например, Израиля, в плане не только организации процесса репатриации, но и максимальной адаптации, абсорбции репатриантов в абхазское общество. Я считаю, что было бы желательным преобразовать, по примеру Израиля, нынешний Комитет по Репатриации в Министерство репатриации и абсорбции, которому придали бы более значительные финансовые средства, но и более высокую ответственность. В этом министерстве должны были бы работать юристы, экономисты, лингвисты, психологи. По мнению заместителя председателя Комитета по репатриации Эркана Кутарба, необходимо создание и Института проблем диаспоры, который бы занимался научным изучением процесса репатриации и адаптации репатриантов, а также готовил экспертные заключения и рекомендации правительству.
Приходится с сожалением констатировать, что даже весьма скромный нынешний процесс репатриации этнических абхазов не вызывает особого энтузиазма в России, где опасаются усиления турецкого и исламского влияния в Абхазии. Например, в отличие от граждан западных стран, которые с апреля нынешнего года могут пользоваться свободным проездом в Абхазию через Псоу, имея российскую двоекратную визу, этнические абхазы-граждане Турции и стран Ближнего Востока по-прежнему жалуются на трудности в получении российской визы для поездки в Абхазию. По-видимому, необходимо разъяснить российским коллегам и друзьям, что процесс репатриации потомков изгнанных со своей родины царской Россией абхазов необратим, что он имеет чрезвычайно важное и принципиальное значение для возрождающейся абхазской нации как восстановление исторической справедливости и воссоединение расколотого в результате войны народа, что внушающая значительную тревогу демографическая ситуация в Абхазии просто требует прилива определенного количества нового абхазского населения и что этот процесс не несет в себе с необходимостью ни значительного усиления влияния соседних государств, ни, тем более, опасности возникновения здесь какого-то очага радикального исламского фундаментализма. Угроза радикального политического ислама действительно присутствует как в ряде регионов России, так и в других соседних странах, но ее нет и не может быть в Абхазии, так как для этого в стране просто нет ни социальной, ни религиозной базы.
Заключая свое сообщение, хочу резюмировать, что в недалекой перспективе политическая роль абхазской и в целом северокавказской диаспоры в Турции будет возрастать. Улучшение экономической ситуации в Абхазии, создание необходимой инфраструктуры для репатриантов, а также обеспечение режима свободного въезда в Абхазию и выезда из нее для потомков абхазских мухаджиров создадут среди потенциальных репатриантов бо?льшую привлекательность идеи возвращения на историческую родину. В целом, необходимо более серьезно и ответственно подойти к проблеме репатриации и повысить как полномочия, так и ответственность тех, кто занимается этой чрезвычайно важной государственной задачей. Абхазы-репатрианты, как показали все эти годы, являются в основной своей массе законопослушными гражданами-тружениками, которые наравне с другими согражданами принимают активное участие в построении новой Абхазии, а при необходимости готовы и защищать ее с оружием в руках. Их переселение в Абхазию никогда не создавало и не создаст проблем для соседних стран, а напротив, будет способствовать углублению экономических и культурных связей между народами Абхазии, Турции и России и их лучшему взаимопониманию.

Вячеслав Чирикба
(Лейденский университет).